29 апреля / «Витьбичи» / Нина Писаренко /. Семья, как и дерево, сильна своими корнями. Для Андрея Шарендо и его сестры Ирины Шебалковой из Витебска таким стержневым корнем стала бабушка Валя. Не о каждой бабушке внуки скажут, что она была энерджайзером. А Валентина Фоминична Николаева в их памяти осталась именно такой – заводной и неугомонной.
В середине 1970-х годов она была одним из немногих участников Великой Отечественной войны, кто сразу откликался на приглашение учителей, бросив все домашние дела, – надевала пиджак со своими наградами, в том числе орденом Отечественной войны II степени и медалью Жукова, и шла в школу на встречи с учениками.
– Нас с братом переполняла такая гордость за себя и бабушку Валю, что мы даже не слышали, о чем она говорила, – вспоминает Ирина Петровна и, погрустнев, добавляет: – Сейчас сожалеем, это были те редкие случаи, когда она рассказывала о войне и своем участии в ней. В повседневной жизни об этом говорила очень скупо и нехотя, но только сейчас мы поняли, почему, – вспоминать было больно и трудно.
Когда началась война, Валентина Фоминична была 17-летней Валюшей. Работала в Витебске на фабрике «Знамя индустриализации», а когда предприятие эвакуировали, осталась в городе. Как и большинство тогдашней молодежи, была настроена патриотически и пополнила ряды народных мстителей, став, как записано в ее удостоверении, бойцом партизанского отряда №10 бригады Кириллова.
– Бабушка была в отряде связной, – рассказывает Андрей Петрович, – и мы можем только представить, что она испытывала, когда в очередной раз шла на задание. На наши расспросы отвечала коротко: было страшно, но идти было надо. И она шла!
Во время выполнения одного из заданий Валентину схватили фашисты – потом выяснилось, что их с младшим братом, тоже партизаном, выдал немцам провокатор. Девушку пытали, подвешивая за косы, о чем семье рассказала ее сестра, потом заперли в сарае. Ночью ей удалось выбраться – отчаянная, она то ли доски разобрала, то ли подкоп сделала и оказалась на улице. Как раз стояла зима, и Валя босиком, в одной нижней рубашке добралась до партизанского отряда.
А ее брата расстреляли под дубом. Много позже приходила к этому дереву с детьми, потом с внуками. Андрей с Ириной хорошо помнят, как их бабушка, слез которой никогда не видели, здесь горько плакала.
Кое-какой свет на партизанское прошлое бабушки пролила ее переписка с боевыми командирами отряда и бригады. Это, кстати, помогло ей после войны получить все необходимые документы и официальный статус участника Великой Отечественной войны – в июне 1944 года, когда Витебщину освободили от немецко-фашистских захватчиков, было не до бумаг.
У Валентины Фоминичны было четверо детей, а род, который пошел от нее, превышает два десятка человек. И все они, даже маленькие, знают о бабушке Вале. Старшая невестка, Любовь Шарендо, бережно хранит документы свекрови и ее награды. Кстати, ее отец Сергей Яковлевич Иванов тоже воевал, еще начиная с финской войны. Великую Отечественную закончил под Кёнигсбергом и удостоен ордена Отечественной войны II степени.
Но бабушка осталась в памяти не только как женщина с героическим прошлым – сыновья, а потом их семьи учились у нее житейской премудрости. Со своим будущим мужем Петром Фёдоровичем Николаевым познакомилась уже после войны – он из Пензенской области, в Витебск переехал с родителями. Был младше Валентины на пять лет и снимал у нее угол. Так и сошлись.
Замуж Валентина Фоминична вышла в 1967 году и прожила с мужем до самой своей смерти в 2001-м. Общих детей у них не было, однако ее сыновей он воспитывал как родных. Заботился, обувал-одевал, ничего для них не жалея. И к невесткам относился по-доброму, а уж во внуках души не чаял.
Работала Валентина Фоминична кухонной рабочей в тресте столовых и ресторанов. Пётр Фёдорович трудился художником-оформителем в автобусном парке, хотя был самоучкой. Когда женился внук Андрей, бабушка встречала молодоженов иконой, которую нарисовал Фёдорович, как звали мужчину все, от взрослых до внуков. Супруги хранят ее сейчас как реликвию.
Возле него всегда толпились ребята, что никого не удивляло, – такого дедушки у сверстников не было. Во-первых, рисовал. Особенно ему удавались копии картин великих художников, и они были украшением дома. Недавно, кстати, несколько работ Петра Фёдоровича переданы в музейный фонд «Золотого кольца города Витебска «Двина». Во-вторых, играл на гармошке, которая сохранилась до сих пор. В-третьих, чинил обувь. Любую! У него даже была настоящая лапа, и качеству его работы мог позавидовать профессиональный сапожник.
– Фёдорович был необыкновенный человек, – вспоминают Андрей Петрович с Ириной Петровной, – добрый, спокойный, рассудительный. И наша неугомонная бабушка с ним становилась другой – более мягкой, терпеливой. Она его, кстати, тоже называла по отчеству. Уважала.
Это уважение друг к другу в семье переняли мы все. Умерла Валентина Фоминична раньше. Фёдоровича не стало семь лет спустя в день рождения супруги. Но он не оставался один – чужие по крови дети, которых воспитывал как своих, были рядом до последнего, помогали ему и поддерживали. Иначе и быть не могло, потому что все возвращается, особенно добро.
© Авторское право «Витьбичи». Гиперссылка на источник обязательна.
